Теория лидерства в понимании исламизма (по Наумкину)

Объяснение (радикализма в исламе), основанное на роли личности, выдвигает на первый план роль индивидуальных актеров в появлении исламского радикализма. Политических акторов можно разделить на идеологов, учителей (наставников), организаторов, полевых командиров, финансистов и «дипломатов» (мобилизующих внешнюю поддержку). Все эти роли могут быть объединены в одном лице, которое в один момент может быть преимущественно организатором, а в другой — полевым командиром. В целом политические актеры всех типов сыграли важную роль в мобилизации религиозного экстремизма по всему исламскому миру. Абу-л-Ала ал-Маудуди был идеологом, чья роль получила широкое признание других салафитских ученых и политиков и работы которого были переведены с урду на арабский язык и восторженно встречены в арабском мире.

Хотя в 1941 г. он создал «Джамаат-и-Ислами» в Пакистане, Маудуди оставался преимущественно идеологом, а не организатором. Хасан ал-Банна, который в 1928 г. основал движение «Братьев-мусульман» в Египте, сыграл роль организатора ничуть не меньшую, чем роль теоретика. Сеййид Кутб — писатель, вдохновивший египетских исламских радикалов и казненный в правление Гамаля Абдель Насера, в действительности сам не был «бойцом», вопреки утверждениям египетского правительства. Рустамов-Хиндустани (умер в 1989 г.) в Центральной Азии был умеренным исламским ученым и преподавателем, который не призывал к насилию или к созданию исламского государства. Тем не менее, его уроки послужили основой для индоктринации следующего поколения исламских идеологов в этом регионе. В постсоветской Центральной Азии было несколько различных типов исламских активистов, включая Джуму Ходжиева (Намангана), основателя Исламского движения Узбекистана. Бывший глава таджикистанского казията Ходжи Акбар Тураджонзода был и остается, в первую очередь, опытным и умелым политиком.

Ряд исследователей минимизируют роль отдельных индивидов в Центральной Азии, утверждая, что отсутствие теоретических знаний, политического опыта и организаторской практики делают их роль несущественной. Взамен они подчеркивают значение институциональных факторов. Для них человеческие индивиды не могут действовать вне зависимости от социальной среды. Институты весят больше, чем люди, утверждают эти специалисты, поскольку они поддерживают разделяемую людьми систему значений, которая определяет деятельность отдельных людей.