Мифологическое сознание древних китайцев
НАВИГАЦИЯ ПО СТРАНИЦЕ
легко понять и запомнить
Древнекитайская мифология реконструируется по фрагментам древних исторических и философских сочинений («Шуцзин» — Книга Истории, древнейшие части XIV-XI вв. до н.э.; «Ицзин» — Книга Перемен, древнейшие части VIII-VII вв. до н.э.; «Чжуан-цзы», IV-III вв. дон.э.; «Ле-цзы», IV век до н. э. IV век н.э.; «Хуайнань-цзы», II век до н. э.; «Критические суждения» Ван Чуна, I век до н. э.). Наибольшее количество сведений по мифологии содержится в древнем трактате «Шань хай цзин» («Книга гор и морей»,IV-II вв. до н.э.), а также в поэзии Цюй Юаня (IV век до н. э.).
Черты древнекитайской мифологической историзации:
эвгемеризация мифических персонажей (под влиянием рационалистического конфуцианского мировоззрения начали истолковываться как реальные деятели глубокой древности);
процесс антропоморфизации героев;
большую роль играли тотемистические представления. Так, племена иньцы, считали своим тотемом ласточку, племена ся — змею. Постепенно змея трансформировалась в дракона (лун), повелевающего дождем, грозой, водной стихией и связанного одновременно с подземными силами, а птица, вероятно, в фэнхуан — мифическую птицу — символ государыни (дракон стал символом государя);
наличие для ряда древних космогонических систем уподобления космоса человеческому телу и соответственно о единстве макро и микрокосма.
Миф о хаосе (хунь дунь), являющем собой бесформенную массу, по видимому, относится к числу древнейших (судя по начертанию иероглифов хунь и тунь, в основе этого образа лежит представление о водяном хаосе). Признаки нерасчлененности (сросшиеся ноги, зубы) обнаруживаются и у ряда мифических первопредков. Согласно трактату «Хуайнань-цзы», когда не было ещё ни неба, ни земли и бесформенные образы блуждали в кромешной тьме, из хаоса возникли два божества. Представление об изначальном хаосе и мраке отразились и в термине «кайпи» (букв. «отделение» — «начало мира», которое понималось как отделение неба от земли). В «Хронологических записях о трех и пяти правителях» («Сань у ли цзи») Сюй Чжэна (3 в. н.э.) говорится, что небо и земля пребывали в хаосе, подобно содержимому куриного яйца. Отделение неба от земли происходило по мере роста Пань-гу, с которым связывается и происхождение явлений природы: с его вздохом рождался ветер и дождь, с выдохом — гром и молния, он открывает глаза — наступает день, закрывает — наступает ночь. Когда Пань-гу умирает, его локти, колени и голова превращаются в пять священных горных вершин, насекомые на его теле — в людей.
