Политический режим в современной России. Демократия в России: проблемы и перспективы
НАВИГАЦИЯ ПО СТРАНИЦЕ
Современная российская политическая система определяется Конституцией 1993 г.
Несмотря на наличие в Основном Законе страны положений, дающих право характеризовать ее как демократическую, в реальной действительности политическая система России во многом не отвечает общепринятым критериям демократии, важнейшие из которых — репрезентативность (представительность) власти, ее ответственность перед обществом, наличие действенного общественного контроля за властью.
Аналитики характеризуют эту систему терминами «авторитарная демократия», «режимная система», связывая ее возникновение со слабостью государства и незрелостью гражданского общества.
В рамках российской политической системы уживаются как демократические, так и недемократические методы осуществления власти, что позволяет говорить об амбивалентности (двойственности) современного политического режима.
Российский политолог Ю.Красин акцентирует внимание на том, что политическая система нынешней России представляет собой «странный антиномичный симбиоз демократии и авторитаризма, ограничивающий возможности демократического развития и затрудняющий политическое самоопределение страны».
Особенностью современного развития России является возникновение режима, для которого интересы государства и общества не совпадают. Это означает, что общественная власть на этом этапе не имеет эффективной политической структуры. Такой режим политологи называют гибридным или переходным. Обладая признаками демократии, он еще не является демократическим.
Для гибридного режима присуще переплетение взаимоисключающих принципов жизнедеятельности.
Как отмечает российский политолог Лилия Шевцова, с одной стороны, мы видим персонификацию и нерасчлененность власти, которую она ассоциирует с исторически сложившейся «русской системой». С другой стороны, персонифицированная власть формируется и легитимируется демократическим способом, так как все остальные способы ее легитимации оказались исторически исчерпаны. Такая власть, разрываемая изнутри несовместимыми началами, резюмирует Л.Шевцова, генетически нестабильна и в целях выживания должна постоянно перетекать из одного режима в другой, не меняя при этом своей сущности. Вместе с тем неразвитость демократических институтов в России неминуемо ведет к разочарованию в них и появлению в обществе тяги к «сильной руке» и к надеждам, что авторитарный лидер гарантирует стабильность и порядок.
Говоря об особенностях российской демократии, прежде всего, необходимо отметить сложносоставную структуру общества. Она наиболее точно отражает фундаментальные отличия современной Российской Федерации от большинства стран Европы.
Россия — целый континент, освоенный людьми за многие столетия. Страна имеет ярко выраженные евразийские истоки. Симбиоз Востока и Запада красной нитью проходит через всю ее историю. Византия и Золотая Орда сыграли решающую роль в становлении Киевской Руси и средневековой Московии, а европейская цивилизация определила основы политического устройства Российской империи, начиная с петровских времен. СССР был построен на фундаменте западного идеологического течения — марксизма.
На территории современной России существовало большое количество древних государств. Государственность многих народов России имеет многовековые корни. Прирост территории в основном шел путем образования союза государств и народов. Трудно представить сегодня другую страну, которая бы объединяла столь различные традиции. Даже после распада СССР Российская Федерация остается одним из самых многонациональных государств мира.
Понимание нации в нашей стране существенно отличается от западного. Большинство населения по-прежнему воспринимает нацию не как политическое или общегражданское понятие, а этнокультурное, историческое, традиционное.
Попытки утвердить концепцию российского народа как политико-гражданской нации встречают естественное недопонимание у части общественного мнения. К тому же в памяти еще жива и концепция советского народа как новой исторической общности людей.
Демократия — не просто машина для голосования, не выразитель воли «механического большинства», а система, учитывающая различные интересы населения, включая этнические меньшинства. Не важно, что какой-то народ составляет всего лишь доли процента, для истории он не менее важен, чем многочисленные нации.
Полиэтничность России дополняется и ее многоконфессиональностью. Особый интерес представляют отношения православия как религии большинства россиян и развивающегося ислама. Это не искусственное соединение, а симбиоз, сформировавшийся в течение многих сотен лет. На фоне острых политических конфликтов с исламо-христианским контекстом, поразивших многие страны мира на рубеже тысячелетий, опыт России может быть востребованным и актуальным. Строительство демократии в сложносоставном обществе, которым является Российская Федерация, если еще учесть ее многоукладность и территориальный фактор, имеет большую специфику и большие трудности.
В мире вообще трудно найти примеры эффективных демократий в таких сложносоставных сообществах.
Известный политический деятель Бжезинский выступил с интересными умозаключениями: «Поспешное насаждение демократии в отсутствие социально развитого и политически зрелого гражданского общества скорее всего послужит целям радикального популизма... Демократия для меньшинства без социальной справедливости для большинства была возможна в эпоху аристократизма, но в век массового политического пробуждения она уже не реальна. Сегодня одно без другого обречено на поражение».
У всякого политического устройства есть и человеческое измерение. При демократической системе его роль многократно возрастает, поскольку носителями прав и свобод являются конкретные люди. Поэтому особенности менталитета и мироощущения каждой социальной и этнической группы неизбежно накладывают свой неповторимый отпечаток на становление и развитие политического устройства той или иной страны.
Социально-психологический облик народа нашей страны — это предмет давних дискуссий, в которых сколько участников, столько и мнений: прежде всего об особенностях понимания свободы. Так уж сложилось, что для нашего сознания формально-правовое или сугубо политическое восприятие демократических свобод не имеет такого первостепенного значения, как для западного человека.
Испокон веков для российского жителя существовало понятие «внутренней свободы», которое позволяло оставаться независимой личностью в самой несвободной среде.
Помимо «внутренней свободы» с советских времен осталось осознание самостоятельной значимости, так называемых социально-экономических прав и свобод. Для многих наших соотечественников право на труд, жилище, отдых, пенсионное обеспечение, доступность образования и здравоохранения по-прежнему имеет гораздо большее значение, чем политико-юридические свободы.
Кроме этого, особая приверженность коллективизму остается особенностью менталитета населения, или, по крайней мере, его большинства. И коммунизм лишь старался эксплуатировать в своих политических интересах этот феномен. Во многом он имеет естественные корни, уходящие вглубь веков, когда выжить и хозяйствовать в условиях нашей страны, можно было только сообща.
Несомненно, что сегодня личность в России гораздо более суверенна в своих отношениях с обществом и государством. Однако, образно говоря, посредников в системе этих отношений остается много.
К тому же, в России эмоциональная составляющая в отношениях власти, общества и личности всегда играла огромную роль. Трепет и преклонение перед властью легко переходят в отчуждение от власти, страх перед нею, в крайние формы протеста, ненависть к конкретным носителям и представителям власти.