Концепция «гуманитарной интервенции» в научном дискурсе

Право на гуманитарное вмешательство представляет собой понятие, которое из-за своей двусмысленности пользуется успехом у средств массовой информации.

Нет международного признанного определения гуманитарной интервенции и вокруг самого термина существует немало споров, однако, сторонники применения этого определения и практики неотъемлемыми чертами полагают следующие характеристики:

• возможность и право вмешательства международного сообщества в лице международных организаций или коалиций в дела государств, где нарушение права человека переходит «допустимые границы»;

• примат прав человека и демократических свобод над государственным суверенитетом.

Под понятие гуманитарной интервенции не попадают следующие действия:

• миротворческие операции, проводимые ООН с согласия государства, на территории которого они предпринимаются;

• акции с использованием вооруженной силы по просьбе законного правительства (включая акции, предусмотренные соглашениями). Однако существуют ситуации, при которых нелегко установить, что является законным правительством или действительным согласием;

• военные операции, предпринимаемые государством с целью спасения своих граждан за рубежом от неминуемой угрозы их жизни или здоровью;

• акции принудительного характера, не включающие использование вооруженной силы.

Методы

• Обеспечение эвакуации населения из районов охваченных гуманитарной катастрофой, в том числе организация гуманитарных коридоров.

• Обеспечение нуждающегося населения гуманитарной помощью и охрана пунктов её раздачи от вооруженных групп мародёров.

• Установление контроля за электростанциями, резервуарами питьевой воды, телерадиоцентрами, откуда могут звучать призывы к межобщинному насилию (в случаях межэтнического конфликта)

• Развертывание, обеспечение и охрана лагерей беженцев.

Критика концепции гуманитарной интервенции

• Трактовка суверенитета как ответственности по защите прав человека, по мнению некоторых из них, отражает западные ценности, деля мир на «цивилизованные» и «нецивилизованные страны», что может порождать полуколониальные методы ведения политики против государств, нарушающих права человека. Некоторые критики полагают, что использование данной риторики является прикрытием для распространения в мире гегемонии США.

• Критики гуманитарных интервенций указывают на произвольный характер силовых акций, подрывающий их легитимность. Так, британский политолог Дэвид Чендлер называет процесс принятия подобных решений «законотворчеством элитной группы западных государств».

• Некоторые российские ученые высказали предположение, что практика интервенций по гуманитарным мотивам спровоцировала рост сепаратизма в 1990-х годах. Видный российский политолог А. А. Кокошин предположил, что эта практика «стимулирует радикальные группы внутри религиозных и этнических меньшинств на обострение конфликтов вплоть до применения вооруженной силы в надежде на победу с помощью миротворческих сил».

• Высказывались опасения, что гуманитарные интервенции могут снизить предсказуемость и регулируемость международных отношений, поскольку вызывают появление «антикоалиций» и увеличивают напряженность в мире.

Сторонники концепции права на гуманитарное вмешательство пытались поддержать и оправдать возможность прибегать к международным вооруженным силам, предусмотренную в рамках ООН для защиты населения, находящегося под угрозой на своей собственной территории. В результате была открыта дорога для военных операций, предпринимаемых в рамках ООН или с ее согласия. Однако роль гуманитарных соображений в принятии решения об использовании сил ООН, как и ответственность «голубых касок» в деле защиты населения в опасности, так и остались не выясненными.

Современное международное право категорически отрицает законность таких действий в том случае, если какое-либо государство предпринимает их в одностороннем порядке.

С 1945 года справедливые войны, священные войны и вмешательства во имя гуманитарных целей были заменены на механизм коллективной безопасности, созданный и закрепленный Уставом ООН. Кроме случая законной самозащиты, в настоящее то или иное государство не может в одностороннем порядке решать вопрос об осуществлении военного вторжения, независимо от его обоснований.